В 2006 году мне было 23 года. Я тогда закончил университет и поехал учиться в Германию, в Ахен. На доске объявлений увидел: «Едем на сёрфинг в Испанию». Был холодный февраль, я как раз учил испанский язык и мне захотелось поехать — не за сёрфингом, а за страной, Атлантическим океаном и студенческой группой.

Мне хватило ровно одного раза, чтобы ощутить: «Вау, это просто космос!». Не было такого, чтобы я всю жизнь мечтал и стремился к этому. До сознательного возраста я вообще не знал, что есть такой спорт, как сёрфинг. Среди моих друзей и коллег есть очень много ребят, которые посмотрели фильм «На гребне волны» и стали сёрфить после него. Или вышли из сноубординга. Лично меня фильм не зацепил и на сноуборде я не катался — снега в Калининграде днём с огнём не сыщешь.

После первого опыта я использовал каждую возможность вернуться на доску. Каждое лето обязательно ездил к морю, в основном в Испанию. Через 2 года, в 2008-ом, грянул глобальный кризис и начались проблемы в немецкой консалтинговой фирме, где я работал. Нам было совершенно нечем заняться, мы с немецкими коллегами целыми днями смотрели друг на друга и играли в America’s Army. И тогда я понял, что давно хотел попробовать сёрфинг не просто в рамках двухнедельного отпуска, а пожить подольше у океана. Принял решение стать инструктором, взял отпуск за свой счет и на 3 месяца уехал в Доминикану.

Кстати, если просуммировать, на тот момент, я катал всего 2 месяца. Я отправлял документы во многие школы, а взяли меня в «Русскую школу сёрфинга» в Доминикане. Русский сёрфинг на тот момент только зарождался.

Да, им нужен был просто энтузиаст. В целом, работа инструктора не так и сложна: у тебя есть инструкции, ты их выполняешь, объясняешь ученику, что делать и как. Конечно, у тебя должен быть опыт, чтобы в нужное время подсказать правильные вещи. Но на тот момент, просто моего энтузиазма было достаточно.

Через три месяца жизни в Доминиканской республике я позвонил на работу и сказал: «Ребята, я к вам больше не вернусь». По факту вернуться, конечно пришлось, – отдать ключи, документы, завершить формальности. А потом понеслась душа в рай. (Улыбается)

Да, вот уже 10 лет работаю инструктором.

Русские ребята, очень разные. Надо понимать, что на тот момент возможность заниматься сёрфингом в Доминикане зависела не только от желания, но и от финансовых возможностей. Добраться туда было не так просто.

Сейчас точно нет, стало попроще. Конечно, не самое дешевое удовольствие по сравнению с бегом, для которого надо только купить кроссовки. Но само оборудование не для супербогачей.

Люди до сих пор думают, что за сёрфингом нужно ехать за границу. Потому что изначально русский серфинг развивался за рубежом — в Доминикане, на Бали. Кто-то приезжал туда, знакомился с доской и открывал свою школу. Потом тенденция радикально поменялась. Сейчас активно развиваются школы внутри России — в Калининграде, Питере, Сочи, Владивостоке, Крыму, Камчатке.

У нас сезон короткий, море остывает быстро. Когда на улице минус, а вода два градуса, нужно очень большое желание, чтобы продолжать тренировки.

Но основная разница между сёрфингом в той же Испании и России (за исключением Камчатки) в том, что в Испании — океан, а у нас — море. В связи с этим, у них волны — качественнее. Не обязательно больше, но качественнее.

Волны создаются ветром. Для того, чтобы создавались «качественные» волны, которые хорошо подходят для сёрфинга, нужно, чтобы ветер дул с большого расстояния. Чем дальше от земли созданы волны, тем ровнее они доходят до берега.

В эпицентре шторма в той же самой Атлантике — полный хаос. Но этот эпицентр находится в тысячах километров от Испании и из него до берегов доходят классные волны. А у нас нет двух тысяч километров. Рядовому жителю кажется, что Балтика очень большая, но на самом деле, для волнообразования — это очень маленький водоем. У нас 300 километров в одну сторону, 500 — в другую. И где бы не штормило — этот шторм коснется и нашего калининградского берега.

В соревновательном сёрфинге для успеха нужны три вещи: желание, талант и финансы. И они одинаково важны. Если у тебя огромный талант в сёрфинге и богатые родители, но нет желания — ничего не получится. То же самое с талантом и желанием, но без денег. В сёрфинг, как и в любой профессиональный спорт, нужно вкладываться — оборудование, тренировки, поездки.

Про футбол же вот легко принять, что это — дорогой спорт. Все профессиональные футболисты — миллионеры. А про сёрфинг люди до сих пор думают, что это какая-то чепуха, хотя современный сёрфинг — очень конкурентная среда, многомиллионная индустрия. В Австралии или Америке, например, он гораздо популярнее футбола.

Общепризнанных примет нет, но есть нечто похожее. В словесной форме это не выражено, в целом же, каждый сёрфер знает, что в сравнении с океаном мы просто ничто. Ты должен понимать, что тебе просто позволено здесь быть. Ты не борешься со стихией, а пытаешься приспособиться к тому, что она предлагает.
У нас есть выражение: «Нельзя поймать одну волну дважды». Нельзя — потому что все волны разные. Ты будешь сёрфить настолько хорошо, насколько сможешь приспособиться к стихии. В этом смысле мы не то, чтобы слишком суеверны, но говорим о деле с уважением.

Ещё есть определенные правила. Например, классическое — никогда не кататься одному. Если ты идешь сёрфить, то нужно, чтобы кто-то был с тобой. Это даже психологически помогает. Когда ты один на один со стихией, может произойти всё, что угодно.
Вообще, у каждого свои привычки, они более личные. В соревновательном сёрфинге катаются сразу несколько человек, участник может выбрать себе любую волну. Я люблю поймать именно первую. Неважно — лучшая она или нет. Когда я заплываю первым и беру первую волну — это даёт мне уверенность.

Сёрфинг учит терпению, умению ждать и пониманию того, что ты здесь только гость. Он как лакмусовая бумажка показывает, кто есть кто. Мой тренер-португалец говорит: «Какой ты в жизни, такой ты и в сёрфинге». Если ты в жизни суетливый, то, скорее всего, на волнах тоже будешь суетиться. Если ты в жизни с хитринкой, то и там попытаешься кого-нибудь обмануть.

Сёрфинг — конкурентный спорт. Всем кажется, что волн очень много, но на самом деле их ограниченное количество. Когда несколько человек выходят кататься, то они борются за эти вот волны. В этом естественном хаосе иногда нужно и хитрить. И для того, чтобы поймать «свою» волну, лучшую волну, нужно приспосабливаться. Если человек скромный по жизни, то он не будет ловить волны в толпе, скажет себе: «Нет, слишком много людей, я не готов».
Кто-то относится ко всем наплевательски, кто-то постоянно на расслабоне. Кто-то приплывет и будет улыбаться, кто-то будет хмурым. Кто-то будет ловить все волны, а кто-то поймает одну и ему достаточно. Кто-то вообще будет плакать. Все эмоции здесь становятся ярче.

Вот представь: я уже 10 лет катаюсь, соревнуюсь, состою в сборной России. Я занимаюсь сёрфингом так давно, что он должен был уже приесться. Но в прошлые выходные были хорошие волны в Калининграде — и я срывал голос после каждой волны. Я орал, как резанная свинья, потому что это было очень круто. Не могу себе представить, чтобы бегун после тренировки кричал: «Охренеть, вот это да, 100 метров пробежал, надо же!».

Потому что, размах эмоций в сёрфинге гораздо больше. Ты имеешь дело со стихией, которая каждый раз разная. И ты никогда точно не можешь предположить, как всё будет сегодня.

Уважению. Находясь близко к стихии, ты начинаешь относиться к среде по-другому, с желанием сберечь и сохранить. Среди сёрферов очень много людей, которые сознательно относятся к охране природы и выдвигают инициативы по защите океана. Когда ты в этой среде, то понимаешь, насколько мы от неё зависимы и как важно её сохранить.

Раньше единственным вариантом было уехать за рубеж и кататься там. Спустя какое-то время накопилась критическая масса людей, которая говорила: «Какого лешего туда ездить? У нас есть свои водоемы, почему не попробовать?»

Я тогда работал наемным сотрудником в школе на Бали и мне предлагали сделать собственную школу. Это было бы вполне логично — у меня уже было условное имя, я выигрывал соревнования и работал инструктором. Я мог бы сказать: «Сделаю собственную школу и буду в ней директором». Но это было бы на Бали, где уже очень много сёрф-школ. В тот момент у меня был выбор: стать там «одним из» или стать первым здесь.

Правда поначалу я был очень большим скептиком и до конца не верил, что здесь можно заниматься полноценным сёрфингом, потому что сезон короткий. Но балтийской школе уже 6 лет. (Улыбается)

В каком-то смысле, школа появилась вопреки всему. Я относился со скепсисом. Приезжал сюда на лето, пробовал, думал, проводил первые соревнования — больше для интереса. И не заметил, как всё развилось до того, что сейчас — это моё основное детище. Я очень рад тому, что тогда решил попробовать.

Смешная история: мы пару дней назад встречались с ребятами, которые помогают мне по Федерации. И один парнишка вспомнил, как в 2015 году я утверждал: «Я тебя умоляю, какой здесь нафиг сёрфинг».
А я переобулся в воздухе и прекрасно понимаю, что в Калининграде сёрфинг особенный, он не такой как на Бали. И теперь я ярый фанат того, что у нас есть сёрфинг и его можно развивать.

Поверить в то, что это возможно. Если ты открываешь школу на Бали, то будешь отщипывать кусок от уже имеющегося пирога. А здесь этого пирога просто не было. Я сам пёк пирог и кормил им людей. Открывал то, чего здесь, в России, на Балтике, не было.

Сейчас я так кайфую от того, что приложил усилия. Как результат — в этом году у нас появилась физическая школа с помещением в Зеленоградске, мы провели первый чемпионат области по сёрфингу, первые сёрф-кэмпы — там даже было несколько иностранцев! (Смеётся) Я очень горжусь и кайфую от того, что раньше этого не было, а сейчас появилось.

Нашему отечественному сёрфингу 10 лет. За эти годы российская сборная еще не дотянулась до мирового уровня, до топа тоже большая пропасть. Но мы прошли огромный этап. На мировом уровне мы середнячки, причём, люди там на нас смотрят и говорят: «Да ладно, вы кататься умеете?»

Со взрослыми легче общаться. Мне понятны их страхи, порядок поведения. Своих детей у меня пока нет и приходится догадываться. Но мне кажется, что я справляюсь.
Взрослые понимают роли: есть инструктор, есть ученик. Все. С детьми есть нюансы, их надо соблюдать, какие — зависит от возраста.

К детям я отношусь, как к потенциальным чемпионам. Ко взрослым — с уважением, позитивно, но всё равно понимаю, что как бы я этого бы не хотел — они не будут спортсменами. Для них это — развлечение. Или увлечение. Я это понимаю, допускаю. Но мне, как инструктору, тренеру, хочется «воспитать чемпиона». А чемпионов растят с малых лет.

Меня пригласили ребята, чтобы я провёл двухнедельный кэмп для продвинутых сёрферов. Вообще это была моя вторая поездка в те края, но я очень кайфанул от Камчатки, получилась крутейшая и душевная поездка. Не хочется принижать родной город, но у меня сложилось впечатление, что приезжая в Калининград, ты — турист, а заехав на Камчатку — путешественник. По сравнению с Калининградом у них столько всего, чем можно заняться. Океан, вулканы, сёрфинг, источники, рафтинг, медведи, касатки — что угодно. В этом смысле наша область чуть скуднее.

В сёрф-кэмпе была очень крутая атмосфера, в том числе из-за того, что в лагере было много волонтёров. Ведь есть очень много ребят, приезжающих на большом энтузиазме. Они не просто выполняют работу, им это по-настоящему нравится. Я приехал обратно и загорелся идеей — на следующий сезон тоже хочу пригласить волонтёров. У нас есть проекты с детьми, с инвалидами, с проведением международных соревнований — будет чем заняться.

Организаторы кэмпа на Камчатке говорят, что самые крутые волонтеры — это люди старше 25 лет. Те, кто помоложе, обычно приезжают просто развлечься. А ребята повзрослее чувствуют ответственность, а ещё то, что деньги — не самое главное. В кэмпе была девушка-врач, которая трудилась администратором. А поваром была московская девушка-костюмер, при этом она никогда раньше поваром не работала. Их уровень дохода, статус, уровень жизни — все это совсем не соответствовало тому, что они делали в лагере. Это очень круто, такие люди создают атмосферу.

Главное, как и в любом спорте, особенно экстремальном, — прийти в школу. Самое худшее, что можно сделать — это купить малопонятное оборудование и пойти учиться самому. Мало того, что ты отобьешь всё желание, так еще и с большой вероятностью получишь травму. Никакой радости это, скорее всего, не принесёт.

Утонуть. Удариться о дно, о доску, нахлебаться воды. Удариться о доску другого человека. В наших калининградских реалиях опасны волнорезы, в другом месте могут быть рифы или камни. Еще есть и психологические травмы, когда у тебя не получается и ты думаешь: «Серфинг — хрень, заниматься этим не буду». А если ты придёшь в адекватную школу, то инструктор скажет тебе, что надо делать, и на первоначальном этапе укажет на те ошибки, которые потом исправить будет гораздо сложнее.

Я вот никогда в жизни не пробовал кататься на сноуборде, хотя мне все советуют. Я вроде спортсмен, но если когда-нибудь решу встать на сноуборд, то пойду в школу и пусть меня научат. Я приду и буду стоять, как мне скажет инструктор, потому что понимаю ценность его работы.

Опасность акул однозначно преувеличена. Это разработка Голливуда — зрелищная, яркая, все боятся. Существует около пятисот видов акул, при этом для человека опасность представляют около пяти — бычья, белая, тигровая. Все остальные опасны в той же мере, как домашняя собака, которая живет у тебя дома. Если взять статистику, то количество травм и смертей, связанных с акулами, вообще не существенно. Просто любой опасный случай вызывает резонанс.

Сам я акул видел много раз. Читал про них и их поведение, знаю их особенности и прекрасно понимаю, что они мне не опасны. С другой стороны, каждый раз, когда видишь акулу, то что бы ты не читал, ноги поджимаются: да ну нафиг, поплыву-ка я отсюда поскорее (Улыбается)

Это немного странно, но единственные соревнования, которые идут шесть лет подряд в России, это чемпионаты в Калининграде. В 2013 году мы провели первый и дальше проводили их без остановок. В других регионах они, конечно, тоже были. Но с перерывами в несколько лет.

Самая долгую историю имеют калининградские соревнования. У нас была куча разных неприятностей, один раз их даже запрещали. Был большой хайп и чёрный пиар, который мы подняли не намеренно, но это дало большой толчок к развитию сёрфинга в нашем регионе. Это все было под эгидой Российской Федерации сёрфинга, а в 2018 году мы зарегистрировали свою Калининградскую Федерацию.

Странно, но я до сих пор не знаю, скольки кратный я чемпион России. Наверное, четырехкратный. Но возможно и пяти. Потому что мы проводили соревнования, когда такого вида спорта еще не было. Официально в России термин «сёрфинг» появился только в 2016 году. Министерство спорта не знало, что существует такой спорт, его нужно было регистрировать.

Я много участвовал в российских соревнованиях самого разного уровня и горжусь этим. Вот чем я совершенно не горжусь, так это президентским титулом. Недавно была забавная ситуация: меня пригласили на радио и объявили так: «У нас в студии Президент Федерации Калининградского серфинга». Я сижу и думаю: «Мать честная, это же вообще не достижение, а просто бюрократия. А если я зарегистрирую юрлицо „Международная Федерация по прыжкам в мешках“? Стану Президентом Международной Федерации по прыжкам в мешках?» (Смеётся)

Вот то, что мы развиваем сферу сёрфинга в России, и то, что у нас такой большой прогресс — это настоящее достижение.

Нет. Это совсем другое. Стереотип о сёрфинге — чем выше волна, тем круче серфер. Это не так. Есть сёрферы, которые катаются на больших волнах. Есть сёрферы, которые не катаются на больших волнах.

Для того, чтобы кататься на больших волнах нужно желание, стальные нервы. Крутой сёрфинг, точнее отдельное его направление. Но я считаю, что это не классическое направление. Для меня крутой сёрфер тот, кто умеет делать трюки на волне. На больших волнах трюки не делают. Твоя задача на большой волне скатиться, выжить, получить от этого кайф. Есть русские ребята, которые катаются на больших волнах. И если мы выступим с ними в соревнованиях, то у меня большие шансы на выигрыш. Если на больших волнах — выиграют они.

У меня нет цели покорить огромные волны. Не буду скрывать, что и страшно. И не лежит душа, в целом.

Любовью к стихии, к волнам — однозначно. Многое зависит от того, как относиться к самому сёрфингу. Я отношусь к нему большей частью как к спорту, для других это образ жизни или просто развлечение. Сёрферу полагаются многие качества, присущие всем спортсменам, желающим добиться успеха. Но если говорить о связанных с особенностями самого серфинга, то это умение ждать, но при этом не иметь много ожиданий.

Есть много планов на свою школу и калининградский сёрфинг в целом. Самые грандиозные планы связаны с детским спортом, мне очень хочется вырастить чемпиона.

В следующем году планирую провести международные соревнования, чемпионат стран Балтики. Хочу обратиться ко всем региональным федерациям: Литва, Латвия, Эстония, Швеция, Дания, Польша, Германия.
В России никогда не было ни одного международного соревнования по сёрфингу. Зато в Калининграде будет! Очень кайфую, что приложу к этому руку. Уверен, наш министр туризма (я с ним встречался) с удовольствием поддержит.